Сайт предназначен для садоводов-любителей и ландшафтных дизайнеров

СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО РЕГИОНА и его КЛИМАТИЧЕСКИХ АНАЛОГОВ

На графских развалинах

На графских развалинах

Недалеко от заповедника Пушкинские горы по дороге на Ново­ржев находится деревня Алтун. До революции это было поместье графа Львова, и называлось оно Альтона. Был там настоящий замок с башней-обсерваторией и оранжереей, где растили дыни и виноград. А еще там были винокуренный завод и склад из цветного камня с большими врытыми в землю каменными чашами. До сих пор сохранились хозяйственные постройки, правда они теперь совсем заброшены. Зато прямо перед домом остроугольный каретный двор, а в трехстах метрах красивое небольшое озеро с многочисленными ключами, два парка с радиальной системой аллей и пруд, выкопанный в форме Южной и Северной Америк с античной статуей на перешейке. Но пришли красные, и граф уехал за границу. Потом пришли немцы. Уходя, они взорвали замок. Наступил долгий период битв за урожай, и в каменных чашах хранили удобрения, а потом грянула перестройка.

Ах, простите, ведь я собиралась рассказать про свой сад. Вернее, я хотела рассказать про свою вторую жизнь — про свою летнюю жизнь, которая так же разительно отличается от зимней, как лето от зимы. Моя летняя жизнь начинается в апреле, и тогда население Алтуна увеличивается на одного человека, то есть на меня. Ах, как же она хороша, эта летняя жизнь! Это зелень, это цветы, это любимые розы, это ежедневные преображения моего чудесного сада. Матильда, хоть и старушка, но тоже любит летнюю жизнь. Она сразу же по-хозяйски начинает совершать постоянные обходы, занимая самые выгодные и приятные места в саду. А первые огурчики из ампельного кубика! А бесконечные сборы то малины, то вишни, то ремонтантной земляники. А вкуснейшие во всем мире помидоры! А картошечка, да еще разных сортов, да еще с грибочками!

Даже поздно осенью, даже в предзимье летняя жизнь не отпускает, одаривая последними, и от этого еще более ценными подарками. Зимняя жизнь всегда приходит в октябре, и хотя она навязывает по‑городскому деловой темп, все же летняя жизнь не исчезает совсем. Она как подводная речка течет где‑то внизу параллельным руслом, напоминая о том, что было, и предвосхищая то, что будет.

А будет то, что однажды утром я проснусь, вернее, еще во сне начну перебирать вчерашние заботы: «…попросить редактора проверить готовую верстку, просмотреть квартальные отчеты…», открою глаза и увижу за окном арочное окно каретного двора с темными прошлогодними зарослями хмеля. Господи, слава тебе, Господи, я — в Алтуне! Не могу поверить, что чудо опять свершилось. И вот, в халате и калошах на меху я, как зачарованная, «не емши, не пимши», брожу по дорожкам своей летней жизни; глазами, носом, ушами стараюсь поймать неоспоримые доказательства ее присутствия. Вот на старом дубе у колодца сидит скворец, в клюве — какие‑то кружева, наверно, мох. Под яблоней крокусы и сциллы проклюнулись, такие нарядные! Рыжий Лачик внимательно смотрит на меня и улыбается с высунутым языком: знает, хитрец, что в халате я с ним гулять не пойду, а вдруг? У прудика голуби — не буду подходить, пусть попьют. Темные стволы старых лип, яблони с обвисшими от прошлогоднего урожая ветками, непроходимые заросли сирени образуют законченный графический пейзаж. У бани — второй дуб, вернее дубиха, уже немолодая, лет под триста, но крепкая и урожайная. В иные годы земля под ней покрыта желудями, как настом. А вот и бесценный запас: хранилище известняковых плит, обнаруженных прошлым летом совершенно случайно посреди заросшего высокой травой поля, в яме, некогда бывшей погребом. Плитами были обшиты его стены и выложен пол, большая часть из них давно обвалилась. Раз пять наш «УАЗик» с прицепом делал ходки, пока не привез это сокровище. Скоро из плиток будет выложена дорожка, и получат они вторую жизнь. Высокий, заросший травой и кустами старый фундамент бывшей людской тоже ждет своего часа. Пока не знаю, во что он превратится: может быть, в грот для уединения, может, станет основой для теплицы или питомничка. Ничего, сто лет стоял, пусть еще постоит.

Внутренне ликуя и не разбирая дороги, кругами хожу по саду, гляжу и не могу наглядеться. В конце концов, встречаюсь с Генкой, который ищет меня, уже два раза все обошел и хочет чаю, потому как встал рано, до рассвета, и колол дрова, но видел, что расцвел волчник, а по листьям примул ползают дурковатые после зимы пчелы. Мы идем в дом, пьем чай, и солнце светит во все окна, и впереди такая долгая летняя жизнь, наполненная чудесными заботами, самыми радостными на свете, которые и заботами‑то не назовешь, а назовешь просто счастьем.

© Сады Северо-Запада.
Это экологический проект.
Помогите ему стать доступным каждому.
При цитировании помещайте активную ссылку
http://sadsevzap.ru